Пушкинская карта
Для слабовидящих
Личный кабинет
Современный санкт-петербургский композитор Александр Изосимов написал свое сочинение a cappella на стихи А. Ахматовой, А. Блока, И.-В. фон Гёте, Кара-Дарвиша, М. Лермонтова, В. Хлебникова и свои собственные. Концерт в режиме он-лайн транслировался на сайт филармонии, поэтому послушать его смогли не только тысячи поклонников ученика великого Альфреда Шнитке по всей стране, но и известные музыкальные критики России. Слово – лишь некоторым из них.
Екатерина Кульбуш, поэт
Сочинение Александра Изосимов «12 хоров» a cappella является новой яркой вехой как в творчестве самого композитора, так и в развитии современной российской музыки.
«12 хоров» – двенадцать отдельных произведений, объединённых в единое многоплановое полотно.
Лейтмотивом и главным нервом всего произведения является судьба нашей Родины, её надежды, чаяния и тревоги. Отчётливо слышится трепетная нежность и суровое раздумье, а порой пронзительная грусть звучит до боли щемящей нотой. Ангельское терпение России, её готовность к великой жертве - это и есть наш священный Грааль.
В рамках ограниченных средств выражения пения a cappella, наряду с целостностью всего цикла поражает, тематическое многообразие, так же как и мелодическое богатство.
Особо хочется отметить профессиональное мастерство исполнителей, которые продемонстрировали не только высочайшее владение вокалом, но и тончайшее филигранное раскрытие авторского замысла.
Наталия Клико, музыковед (Суздаль)
Двенадцать хоров a cappella Александра Изосимова, двенадцать музыкальных мгновений гармонии, красоты и удивительной пластики течения музыкальной мысли!.. Пришедшие из глубины Вселенной к нам, людям XXI века – хоровые песни обращены к самым заветным, духовным струнам человека. Музыкой в цикле становится сама жизнь, которая воплощена в стихах поэтов разных поколений – Блока, Лермонтова, Ахматовой, Гёте, Кара-Дарвиша, Хлебникова и композитора Изосимова. В этой новой «музыкальной жизни», разнообразной по краскам эмоций, состояний, сюжетов, человек видит своё существо в новом качестве: где-то в ласковой шутке, как в «Грузинке» на стихи Лермонтова; где-то в горестном признании, как в «Маргарите» на слова Гёте; а может быть, и в «нежных» ласках «Тамбовской казначейши» (Лермонтов) - ну, той, что улан повеса хочет приласкать лопатой?
Двенадцать хоров – это не традиционные музыкальные картины, а яркие состояния-откровения, наполненные светом и любовью. Нужно сказать, что таких светлых и проникновенных сочинений очень мало в наше время. Композитор дарит нам возможность вместе с ним погрузиться в мир неизведанный, который открывается не сразу, в него следует войти, просто отдаться течению звуков как, например, как в первом хоре – «Ноктюрне». Вокализ «Ноктюрна» (пение без текста) является не только вступлением, но и вершиной звуковой массы, которая начинает раскрываться, «жить», заполняя всю музыкальную вселенную. Источник роста, мелодического движения в «Ноктюрне» композитор нашел в другом сочинении, хорошо знакомом современному слушателю – хоре «Сопереживание душе». Впечатление от музыки возрастает, когда вместе с исполнителями и чутким, бережным жестом маэстро Владислава Новика, вы начинаете плыть в воздушном пространстве. Оно временами окрашивается светом «дышащего лада», созданного автором. Лад можно и не узнать, но каждый слышащий непременно почувствует, как мерцают его световые краски во вступительном «Ноктюрне», в «Настроении Святого Грааля», в «Дельфинах» или «Ангеле». Есть он и в заключительном хоре-шутке «Смеюнчики» на стихи В. Хлебникова. Воздействие лада ощущается подобно главному персонажу, который тайно присутствует в эмоционально окрашенных музыкально-поэтических текстах.
Все «Двенадцать хоров» звучат в выстроенной композитором определённой последовательности, которая образует в результате прослушивания развёрнутый монолог. Почти все хоры звучат в медленных темпах или чуть оживленных. Скажете, это скучно? Может быть, кто-то так и подумает, не заметив главного. Однако в каждой хоровой страничке вы найдёте что-то новое, кроме знакомых текстов. Вслушиваясь в музыкальную ткань, рождённую словом, начинаешь открывать в текстах иные смыслы стихов Блока («На поле Куликовом», «Эпическая песнь»), Лермонтова («Тамбовская казначейша»), Хлебникова («Смеюнчики») и особенно впечатляет музыка и текст стихотворения «Пляска на горах» армянского поэта Кара-Дарвиша в переводе О. Мандельштама. Страстная, беспредельная тоска о жизни в других мирах, ставшей «атомом» «крови моей огневой» (цитата) – составляет стержень хоровой песни. О пляске забываешь, её сменяет боль, крик отчаяния, переходящие в молитву. Голоса хора расслаиваются, образуя пространство диалога человека с небесным сводом, молчащими горами… Хоровое полотно отмечено выразительным колоритом музыки Востока, что позволяет почувствовать всю глубину замысла, восходящего своими корнями к русской традиции: к хоровым сочинениям С.И. Танеева.
«Пляска на горах» следует после фантастической картины «Дельфины», музыка которой приводит в трепет. Музыкальное полотно выстроено так, что существа, которых мы хорошо знаем, вдруг представляются какими-то магическими силами природы, несущими людям «слова» добра и радости. Текст «Дельфинов» автор написал сам. В цикле есть и другие стихи Изосимова, например «Настроение Святого Грааля», а так же редакция и добавление народных стихов. «Дельфины» – это тот же ноктюрн, но исполненный откровения морской стихии. Любопытно, что данный хоровой номер ассоциируется с мыслями о существах, дарующий благо людям, в романе Ч. Айтматова «Тавро Кассандры». Попробуем выделить два хора – «Дельфины» и «Пляска на горах» – как две вершины цикла, отражающие разные миры, но несущие единую благую истину.
В сочинении приковывает внимание обилие мелодий, которые составляют основу, горизонтали и вертикали. Хоровая ткань буквально пронизана, пропитана мелодическими оборотами, целостными законченными по мысли фрагментами. Мелодизирована фактура, её развитие, и, конечно, солирующие партии. Кроме проникновенной «Молитвы Маргариты» на стихи Гёте для меццо-сопрано, есть замечательные соло тенора, сопрано в «Тамбовской казначейше» на стихи Лермонтова с добавлением народных. Мелодический дар петербургского композитора возводит музыку Изосимова на особую ступень в отечественной музыкальной культуре. Ведь вместе с мелодией в музыку входит человеческое тепло… Вспомним Михаила Ивановича Глинку – мелодиста от Бога – «Музыка – душа моя». Так пусть душа слушателей раскроется в этом новом, совершенно неповторимом по музыкальному языку и стилю произведению. Эту душу «внесли» интерпретаторы цикла – замечательный коллектив Уральского государственного, камерного хора под управлением народного артиста России Владислава Новика.
Людмила Евтихиева, музыкальный критик, кандидат филологических наук, доцент, преподаватель Тамбовской духовной семинарии,
руководитель научно-методического центра культурной антропологии ТОГБУК музей-усадьба С.В. Рахманинова «Ивановка», г. Тамбов
Шедевр без названия
Искусство живо экспериментом, поиском. Всякий раз, когда сталкиваешься с открытием, переживаешь эмоциональное потрясение. Вот она волна. Накатила и подняла. Страшно и любопытно… Вот так и с концертом хоровой музыки Уральского государственного камерного хора Пермской краевой филармонии, исполнившего 12 хоровых произведений петербургского музыканта Александра Изосимова. Впечатление такое, будто это не звучащая в филармоническом зале хоровая партитура, а музыка океана, грудью приникающего к небу.
Такая музыка не терпит сухого академического анализа, она требует отклика, диалога, понимания, в конечном смысле – согласия, т.е. гармонии. В самом деле – какой бы идеей вы объединили этот цикл? - Вот и мы также растерялись выбрать – какая из потока мыслей, стихийно возникающих в процессе музыкального общения, наиболее ёмкая, способная вобрать всё богатство нюансов мысли композитора и творческого коллектива, так изумительно смело вплетающих авангардные музыкальные структуры в контент великих творений мирового культурного наследия. Только лиц хористов уже достаточно, чтобы бесповоротно влюбиться в этот эксперимент. Сколько жизни! Сколько экспрессии! Если хотите, то этот концерт – воплощение современной мечты человечества. Вот оно единство, явленное не диктатом, но согласием бесконечного потока личностных реакций на вечные темы общения Человека и Бога.
На спор мы могли бы «пересказать» идеи этого хорового цикла средствами разных гуманитарных наук в их великом тематическом разнообразии, но остановимся только на самых первых импульсах, с которых начиналось наше понимание каждого хора в отдельности и цикла, в целом.
«Ноктюрн» (1). Первозданный свет преобразует хаос тьмы, открывая рождающиеся из небытия причудливые телесные формы. Этот дивный мир открывается пленнику-дикарю. Он впервые видит отражение лучшей части собственного Я в образе женщины с кувшином, легкой походкой скользящей почти поверх земли. Какой древний образ! Он так неожиданно сталкивает вневременное с временным в хоре «Грузинка» (2)! Невероятная и несбыточная мечта абсолютного счастья, которая влечет грешного человека к утраченному раю – «Ангел» (3). Но грешный мир лежит во мгле, укрывающей поля сражений, засеянных Смертью семенами человеческой гордыни. «Сквозь кровь и пыль» мчится по этим полям вольная «степная кобылица» - Русь «На поле Куликовом» (4). Ниже полей сражений – дно человеческое, мещанское болото, обыденность, повседневность, измельчающая душу в крошку. А мы успокаиваем себя – «в общем, славный городок!» - хор «Тамбовская казначейша» (5). Не мечом и не копьями побеждают на этом поле «торжища людского». Беззащитен ли человек перед пошлостью? - Нет. Но и на этом поле брани нужен герой.
Не может сердце жить покоем,
Недаром тучи собрались.
Доспех тяжел, как перед боем.
Теперь твой час настал – Молись! («Эпическая песня». 6).
Несчастен человек – ибо не умеет быть счастливым, не ценя даров жизни, потеряв которые, плачет. Он растрачивает таланты на мелочи, гасит искру Божью, дарованную ему не на веки вечные, а только на миг. «У самого моря» (7). Но иногда человеку открывается завеса тайны, и он превращается в дельфина – красивого, свободного, счастливого, избранника мироздания, ведающего путь в эфирные миры. «Дельфины» (8). Ему известны секреты всепобеждающей радости жизни – «Всё забыть и ринуться в звёздные пучины!». «Пляска на горах» (9). Ему ведомы глубины духовного мира, к которому он взывает в слезной молитве. «Молитва Маргариты» (10). Ему открыт путь к спасению в уподоблении подвигам Предвечного Сына. «Настроение Святого Грааля» (11). И при всём при этом он остается человеком, преданным юдоли плача, смеясь над превратностями судьбы и созидая дорогу к утраченному Раю. «Смеюнчики» (12).
Конечно, говорить о музыке – всё равно, что танцевать об архитектуре… Но этот хоровой цикл в исполнении Уральского хора обращен не только к воспитанному культурой уху, но и алкающему истины разуму… Трогательно и целебно понимание того, что уважаемый автор и исполнители-соавторы доверяют интеллигентности слушателя и воспитывают в нем это, увы, угасающее свойство.
Надежда Петрусева, заведующая кафедрой теории и истории музыки, профессор кафедры теории и истории музыки Пермского государственного института культуры, доктор искусствоведения, член всероссийской организации «Союз композиторов»
«Не существует множественности обособленных душевных явлений, а существуют лишь разные проявления или состояния единой в себе душевной жизни» (С. Франк).
В цикле «12 хоров» а cappella двойной центр — написанная в традициях русского плача «Молитва Маргариты» (который является метафорой русского быта и одновременно русской картины мира) и «Настроение Святого Грааля» (с его по-вагнеровски бесконечной мелодией). От этого единого центра расходятся лучи явлений или состояний душевной жизни человека: созерцание красоты и духовности («Ноктюрн», «Грузинка», «Ангел»), широта пространства и свобода («У самого моря», «Дельфины»), нежная снисходительность к многочисленным затерявшимся на Руси небольшим городкам и их быту (оперная сценка «Тамбовская казначейша»), экстаз и молитва («Пляска на горах»), освобождающий от всех горестей смех (кластерные «Смеюнчики») и воскрешающий страницы истории народа эпос («Эпическая песнь», «На поле Куликовом», в котором басы «двигают камни»).
«Разные проявления или состояния единой в себе душевной жизни» обусловили свободу в выборе стихов разных поэтов: М. Лермонтова («Грузинка», «Ангел»), А. Блока («На поле Куликовом», «Эпическая песнь»), А. Ахматовой («У самого моря»), И.-В. Гёте («Молитва Маргариты» из драмы «Фауст» в пер. Б. Пастернака), Кара-Дервиша («Пляска на горах» в пер. О. Мандельштама), В. Хлебникова («Смеюнчики») и стихи автора цикла, композитора А. Изосимова («Настроение Святого Грааля», первого сочиненного хора цикла; «Дельфины»). В некоторых хорах единство разных проявлений или состояний очевидно: к примеру, экстаз и молитва в «Пляске на горах»: «Пойте мне песню, хоровод, пляши. / Тризну на грудах костей соверши», от которой простирается арка к «Молитве Маргариты», пронзительно прозвучавшей в соло Ольги Морозовой (глубокое меццо-сопрано). Некоторые строки и их хоровое решение мгновенно врезаются в слух благодаря яркости и пластичности образов: «Река раскинулась/ О, Русь моя, жена моя» («На поле Куликовом»), «Стройна под ношей своей как тополь» («Грузинка» с ее интимной телесностью), «Ярче звезд и солнца, и снега белее сияет свет тайн небесных/ Святой Грааль, — Христовой крови чаша» («Настроение Святого Грааля» с его абсолютной свободой). Создание цикла на стихи разных поэтов, объединенного темами и ощущением, позволяет глубже раскрыть идею хорового цикла, подчеркнуть доминирующее настроение или заострить контраст образов.
Это вторая пермская премьера А. Изосимова после мистической хоровой поэмы а cappella «Сопереживание Душе» (2013), в которой сохраняется переживаемое как космическая литургия христианство (поэма, которая больше 20-ти лет дожидалась своего часа, посвящена Уральскому камерному хору в благодарность за ее исполнение). Жестуализация и манера дирижера Уральского государственного хора Пермской краевой филармонии — народного артиста России, заслуженного деятеля искусств России, дважды лауреата премии Пермского края в сфере культуры и искусств Владислава Новика — отличается особой эмоциональной выразительностью и полнотой, некой картинной пластикой, изображающей, что хору исполнять, а слушателю слушать. Поразило удивительное разнообразие звучности и динамики хора, от прозрачного дифференцированного звучания, проникающего в каждый звук, до слитного мощного сонора. Хочется отметить также артистизм обладательницы красивого сопрано Жанны Потаповой.
Возвращаясь к циклу «12 хоров» добавим, что согласно автору, хоры могут исполняться отдельно: разнообразие их форм — строфические, репризные, рондообразные, сквозные — позволяет включать их в смешанные программы концертов. Интересны композиторские техники — полимодальность, «дышащий лад», контрапункт, остинато («Грузинка», «Дельфины» с его нежной звукописью и гортанным «ррр»), техника диссонантной диатоники, тематическая гармония, текстовый и жанровый палимпсест: к примеру, в «Тамбовской казначейше» сочетаются элементы романса и баллады, лирики и частушки (прозвучавшей в подчеркнуто инаковом, шуточном стиле в исполнении Константина Третьякова и Искандара Хайрулина).
Весь этот комплекс раскрывает двуединое лицо Руси, направляющее свой взор и на запад («Настроение Святого Грааля») и на восток («Грузинка», «Пляска на горах»). Одновременно возникает ощущение трогательной заботы автора и дирижера о разных проявлениях или состояниях «единой в себе душевной жизни», о человеческой судьбе (отсюда тематические арки), заботы, которая и есть, по М. Хайдеггеру, основа бытия.
Галина Овсянкина, доктор искусствоведения, профессор Государственного педагогического университета им. А.И. Герцена (Санкт-Петербург)
«… чувства добрые я лирой пробуждал…»
В этом развернутом, глубоком по замыслу произведении композитор вновь предстал как художник-мыслитель, мастер масштабной композиции. Новое произведение А. Изосимова – это эпическое повествование о красоте и многоцветье мира, овеянное светлым восприятием. Композитор, обращаясь к современникам, словно помогает им увидеть и понять эту красоту. Другая смысловая составляющая связана с богатством поэтического слова. Поэтому так убедительна смена стихов гениев разных художественных эпох и национальных культур.
При этом, несмотря на протяженность цикла, музыка держит слушательское восприятие в постоянном напряжении, в предчувствии своего рода эстетического открытия. Причина тому, как представляется, – в мастерской смене в каждой части тембровой и фактурной трактовки хора. Не случайно открывает цикл вокализ «Ноктюрн», в котором хор предстает в своей первозданной эстетической красоте. Его плотная, хоралообразная, колористически «подсвеченная» фактура сменяется в следующем номере («Грузинка» из поэмы «Мцыри» Лермонтова) четким членением на солирующий и аккомпанирующий пласты, подчеркнутые более подвижным темпом. А в третьей части – «Ангел» (стихи Лермонтова) – вновь вертикально единообразное звучание всего хора, «обыгранное» высокими тембрами. Столь же характерно вступает солирующий тенор в «Тамбовской казначейше» (№ 5, стихи Лермонтова и народные, сост. и ред. А. Изосимова),
а в «Эпической песне» (№ 6, стихи Блока) образный фундамент зиждется на неторопливой зачине басового ансамбля, подобно былинному запеву.
Причем говорить о целенаправленном развитии музыкального сюжета здесь вряд ли можно. Это зарисовки-состояния вдумчивого лирического героя. У них есть смысловой центр, не уступающий по силе эмоционального воздействия мощной кульминации, достигнутой энергичным длительным развитием. Он сосредоточен в конце – в «Молитве Маргариты» (№ 10, стихи Гёте из драмы «Фауст» в переводе Пастернака) – интонационно дивном соло меццо-сопрано (Ольга Морозова) на фоне колоритных хоровых педальных звучаний, и в светлом возвышенном «Настроении святого Грааля» на стихи композитора (№ 11). В его плотных хоровых вертикалях, как бы постепенно сменяющих друг друга, звучит духовный восторг, подчеркнутый в конце хоровым вокализом, напоминающим заглавный «Ноктюрн» (№ 1). И в итоге хоры завершаются остроумным обыгрыванием неологизмов гения русского литературного футуризма Хлебникова – «Смеюнчики» (№ 12, солисты Жанна Потапова, Светлана Гудкова, Константин Третьяков, Искандер Хайрулин).
Новый опус А. Изосимова – это то произведение, которое заставляет слушать, думать, переживать. Он заставляет вспомнить о добре и пристально взглянуть на красоту мира.
Фото
Дата публикации: 15 мая 2018
